ВВП №103

Главная тема: Идеология будущего

Россия должна стать лидером в строительстве армии нового технологического уклада

Проведенная Москвой антитеррористическая операция в Сирии наглядно продемонстрировала всему миру перемены, которые в последние годы произошли в наших Вооруженных силах. Достаточно вспомнить 2000 год, когда расходы на армию сократились до каких-то 5 млрд долларов, новая техника поступала единичными экземплярами, денежное довольствие военнослужащим своевременно не выплачивалось, военная инфраструктура не развивалась, то есть Вооруженные силы по факту были, но боеспособных соединений и воинских частей почти не оставалось. Сейчас все изменилось: с 2012 года за счет программы перевооружения армии и флота доля современного оружия и техники уже выросла с 16 % до 60 % и теперь никому не рекомендуется проверять нашу обороноспособность на прочность. Бряцать оружием Россия не собирается, задача стоит сделать армию современной, мобильной, компактной, высокотехнологичной.

Скрытая угроза

Говорить о новой гонке вооружений в современном дипломатическом мире считается дурным тоном. Все стараются сохранять хорошую мину и демонстрировать зубы в условной улыбке. Однако за всеми этими дипломатическими реверансами стоят постоянные попытки Запада нарушить баланс сил и военно-политической обстановки в мире, прежде всего вблизи российских границ и в ряде ключевых для нашей безопасности регионов – на Ближнем Востоке, Корейском полуострове, в Европе.

Наглядный тому пример – опубликованная в конце декабря минувшего года новая Стратегия национальной безопасности США. Документ этот предельно ясно обозначил приоритеты внешней политики американской администрации. Наиболее серьезными угрозами, которые вылились в три своеобразных блока, по версии Белого дома стали «ревизионистские державы» в лице Китая и России, «режимы-изгои» – Иран и КНДР, а также международные террористические группировки и преступные организации.

Россию в новой редакции Стратегии «повысили», вычеркнув из списка угрожающих Америке диктаторских режимов, и все же едва ли не с первых строк этого 55-страничного труда было заявлено, что «Китай и РФ бросают вызов мощи, влиянию и интересам США, пытаются размыть американскую безопасность и процветание». Авторы обвинили нас в применении «подрывных мер», направленных на то, чтобы «понизить степень доверия к приверженности Америки Европе, подорвать трансатлантическое единство и ослабить европейские институты и правительства». Да, по мнению составителей, американцам и их союзникам угрожают также «дестабилизирующие свои регионы и издевающиеся над собственным населением диктаторские режимы в КНДР и Иране», транснациональные преступные организации и террористические группировки. Но, с точки зрения американской администрации, все эти вызовы, «хотя и различаются по характеру и масштабу», однако в целом представляют собой своего рода «соревнование между теми, кто ценит человеческое достоинство и свободу, и теми, кто угнетает людей и приводит в жизнь единообразие». Одним словом, Белый дом откровенно злит тот факт, что «Россия стремится восстановить свой статус великой державы и установить сферы влияния близ своих границ». На языке американской дипломатии это названо стремлением «создать мир, прямо противоположный ценностям и интересам США».

Президент Владимир Путин в долгу не остался и оценил американскую Стратегию нацбезопасности предельно жестко. «На дипломатическом языке, если можно два слова сказать, она носит, безусловно, наступательный характер, а если переходить на военный язык, то, безусловно, агрессивный. Мы это должны учитывать в своей практической работе», – заявил он, обращаясь к офицерам Минобороны в рамках заседания расширенной коллегии министерства.

На той же коллегии глава оборонного ведомства Сергей Шойгу привел ряд фактов, лучше всяких дипломатических формулировок говорящих о том, чем в действительности занимаются США вблизи российских границ. С 2012 года численность размещенных военных контингентов НАТО у западных рубежей России увеличилась в три раза. В Прибалтике и Польше были развернуты четыре батальонные тактические группы, бронетанковая бригада сухопутных войск США, штабы многонациональных дивизий НАТО в Польше и Румынии. Численность сил первоочередного задействования альянса возросла с 10 до 40 тысяч, а срок их готовности сократился с 45 до 30 суток. Интенсивность ведения воздушной разведки НАТО у наших границ тоже увеличилась в 3,5 раза, а морской – в 1,5 раза.

Количество учений увеличилось кратно. По наблюдениям Минобороны, в 2014 году альянс провел всего 282 учения, а в 2017-м – уже 548. При этом ежегодно порядка трех десятков этих маневров проводится у западных границ России, и их сценарий неизменно предполагает вооруженное противоборство с российской армией.

Система ПРО США в Европе также была выведена на уровень начальной оперативной готовности. Ее элементы были в том числе развернуты в Японии и Южной Корее. Говоря об этом, Путин призвал называть вещи своими именами. «По событиям, касающимся Европы, речь идет именно о наступательной инфраструктуре, которая там создается. Причем речь идет о нарушениях со стороны Соединенных Штатов положений Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности от 1987 года, к сожалению, – сказал он. – В Румынии уже размещены, а в Польше разворачиваются американские универсальные пусковые установки систем противоракетной обороны. Формально они предназначены для противоракет, но дело в том, и специалисты об этом прекрасно осведомлены, что это универсальные установки: они могут применяться и для пуска существующих крылатых ракет морского базирования с радиусом действия 2500 кило­метров, и в этом случае они уже перестают быть ракетами морского базирования, они могут быть легко перемещены на сушу, на территорию. То есть пусковые установки для противоракет в любой момент могут стать установками для крылатых ракет средней дальности». 

Другой красноречивый пример: применяемые в США ракеты-мишени для тестирования систем ПРО по своим характеристикам идентичны баллистическим ракетам средней и меньшей дальности. Они уже есть и используются. По мнению российского лидера, их производство в США может свидетельствовать  о  разработке запрещенных Договором о РСМД технологий. «Пентагону на 2018 год выделены средства на создание мобильной ракетной системы наземного базирования с дальностью стрельбы до 5500 километров. Таким­ образом, США, по сути, ведут дело к разрушению Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, – заметил Путин. – Все время выискивают какие-то нарушения с нашей стороны, а сами последовательно этим занимаются. Разумеется, это все серьезно снижает уровень безопасности в Европе и мире в целом».
Продолжать последовательную работу по качественному развитию Вооруженных сил заставляют не только эти откровенно недружественные проявления. Мир переживает настоящий переворот в экономике, технологиях, знаниях. И очевидно, что такие глубокие трансформации просто не могут не затронуть и военную сферу, состояние армий ведущих стран мира. «Эти тенденции нам нужно не просто учитывать, а брать в основу военного планирования и строительства, – поручил президент. – Россия должна быть среди государств-лидеров, а по некоторым направлениям – абсолютным лидером в строительстве армии нового поколения, армии эпохи нового технологического уклада».

Обновление арсеналов

Все эти факторы лишь подтверждают своевременность решения потратить 20 трлн рублей на укрепление российской армии и флота и еще 3 трлн на модернизацию оборонных предприятий. Тем более что итоги активного военного строительства и структурных преобразований Вооруженных сил заметны уже сейчас.

За точку отсчета, пожалуй, стоит взять 2000 год, когда армия фактически переживала период полураспада. Ничтожное финансирование и единичные поставки превратили Вооруженные силы в бледную тень самих себя. К 2012 году численность военнослужащих по контракту выросла в 2,4 раза, интенсивность мероприятий боевой подготовки войск­ – на 30 %, доля современного вооружения и техники в войсках возросла в четыре раза, а темпы военного строительства в 15 раз. Но даже эти титанические усилия позволили нарастить количество современных вооружений всего лишь на 16 %. К концу 2017 года, благодаря масштабной программе по плановому перевооружению, результат стал более заметным и эта доля увеличилась почти до 60 % (если говорить подробнее, то в Стратегических ядерных силах оно прошло на 79 %, в Сухопутных войсках – на 45 %, в Воздушно-космических силах – на 73 %, в Военно-морском флоте – на 53 %). К 2021 году, когда подойдет к концу самая активная фаза обновления вооружений, уровень модернизации в среднем должен быть не менее 70 %.
Министр обороны Сергей Шойгу в своем последнем отчете сообщил, что за пять лет российские Вооруженные силы получили 80 межконтинентальных баллистических ракет, 102 баллистические ракеты подводных лодок, три ракетных подводных крейсера стратегического назначения «Борей», 55 космических аппаратов, 3237 танков и других боевых бронированных машин, более одной тысячи самолетов и вертолетов, 150 кораблей и судов, шесть подводных лодок, 13 береговых ракетных комплексов «Бал» и «Бастион». 

Это позволило перевооружить 12 ракетных полков на комплекс «Ярс»; 10 ракетных бригад – на комплекс «Искандер»; 12 авиационных полков – на самолеты Миг-31БМ, Су-35С, Су-30СМ, Су-34; три бригады армейской авиации и шесть вертолетных полков – на вертолеты Ка-52 и Ми-28; 16 зенитно-ракетных полков – на зенитно-ракетную систему С-400, 19 дивизионов – на комплекс «Панцирь-С», 13 дивизионов – на ракетные комплексы «Бал» и «Бастион». 35 общевойсковых соединений обеспечены современной боевой экипировкой «Ратник-2», а вся новая техника, поступившая в войска, была размещена на современной инфраструктурной базе. Впервые за историю новой России по периметру нашей границы за счет развертывания и постановки на боевое дежурство шести новых радиолокационных станций «Воронеж», а также доработки трех действующих радиолокационных станций «Дарьял­», «Днепр» и «Волга­» создано сплошное радиолокационное поле системы предупреждения о ракетном нападении.

Экзамен на боевую эффективность обновленная российская армия тоже сдала на «отлично». При боевом применении 215 видов вооружений было выявлено 702 недостатка и недоработки, 99 % из них уже устранены. И здесь важно заметить, что все это делается при относительно скромных бюджетах  –  в  2018 году оборонные расходы составят 2,8 % ВВП или 46 млрд долларов. Для сравнения: во Франции и Германии тратят по 40 млрд, в Великобритании – 60 млрд, а в США военный бюджет составляет астрономическую сумму в 700 млрд долларов­.

Высокая точность

Понятно, что в условиях, когда финансирование оборонных и военных статей отличается кратно, любые попытки количественно превзойти условного противника обречены на провал. Да и исторический опыт напоминает, что гонка вооружений путь тупиковый.

Как тогда обеспечить обороноспособность страны? У Владимира Путина свой рецепт. «Нас с вами еще Суворов учил, что воевать нужно не числом, а умением, – заявил он на коллегии Минобороны. – Есть очень много хороших народных поговорок, например, “сила есть – ума не надо”. Вот нам с вами нужен ум. Мы не будем опираться исключительно на “военные мускулы”, мы не будем втягиваться в истощающую нашу экономику бессмысленную гонку вооружений, не будем этого делать ни в коем случае». Опираться в вопросе военного строительства российский лидер посоветовал «на мозги, на интеллект, на дисциплину и организованность при решении задач, стоящих в этой сфере».

Поэтому в новой Государственной программе вооружений (ГПВ) особый акцент делается на оснащении войск высокоточным оружием воздушного, наземного и морского базирования, беспилотными ударными комплексами, а также средствами индивидуальной экипировки военнослужащих, новейшими системами разведки, связи и радиоэлектронной борьбы. Некоторые подробности о конкретном наполнении будущей десятилетней ГПВ рассказал экс-главком ВКС, сенатор Виктор Бондарев. По его словам, большое внимание уделяется всем видам авиации и беспилотникам. Помимо закупок уже хорошо зарекомендовавших себя в сирийском небе истребителей Су‑30 и Су‑35 парк истребителей в период реализации госпрограммы пополнится образцами пятого поколения Су-57 (ПАК ФА) и легкими многофункциональными истребителями МиГ-35. Стратегические бомбардировщики Ту-160 модернизируют и будут поставлять в войска в обновленном варианте Ту-160М2. Что касается проекта перспективного авиационного комплекса дальней авиации (ПАК ДА), который должен заменить Ту-22М3 и Ту-95, то работа будет продолжена. Замминистра обороны Юрий Борисов упоминал раньше и об имеющихся планах по созданию самолета вертикального взлета или с укороченными взлетом и посадкой.

Приоритетом морской части новой ГПВ станут корабли с высокоточными ракетами и атомные подводные лодки. По словам Борисова, «основной упор будет сделан на строительстве кораблей ближней морской зоны, оснащенных высокоточным оружием, в том числе крылатыми ракетами», но также будут развиваться стратегический ядерный флот, многоцелевые подводные лодки, ремонт и модернизация кораблей дальней морской зоны, а именно атомных ракетных крейсеров «Адмирал Нахимов» и «Петр Великий». Замминистра не исключил, что в новой ГПВ найдется место и закладке современных авианосцев, но по времени это произойдет «ближе к концу программы», то есть к 2027 году.

Ядерное сдерживание стало главной идеей новой ГПВ. К 2021 году ядерные силы наземного базирования должны быть оснащены новыми вооружениями на 90 %. Речь идет о ракетных комплексах, способных уверенно преодолевать существующие и даже перспективные системы противоракетной обороны. Из-за недостатка финансирования работы по созданию боевого железнодорожного ракетного комплекса «Баргузин» из ГПВ на 2018 – 2027 годы были исключены. Вместо этого решено сосредоточиться на проектах межконтинентальных баллистических ракет «Сармат» и «Рубеж».

По информации сенатора Бондарева, получать новейшие ракеты «Сармат», которые заменят стоящую на вооружении Р-36М2 «Воевода­», российские ракетные войска стратегического назначения начнут в 2019 – 2020 годах. Новая разработка будет настолько мощной, что сможет лететь к целям не только через Северный полюс, но и через Южный, то есть будет иметь практически глобальную дальность стрельбы. Ожидаются и поставки подвижного грунтового ракетного комплекса с РС-26 «Рубеж», созданного в развитие проекта РС-24 «Ярс». Комплекс получит новые управляемые боевые блоки для прорыва противоракетной обороны. По оценке экспертов, его максимальная дальность составит 12 тысяч км, но такая ракета может запускаться по целям и на дальности порядка 2000-6000 км (что категорически раздражает США).
Еще один приоритет ГПВ – высокоточное и гиперзвуковое оружие, которое принципиально меняет характер войны. В перспективе это даст возможность сместить силы стратегического сдерживания из ядерной в неядерную сферу. По неофициальной информации, речь идет о новых противокорабельных гиперзвуковых крылатых ракетах «Циркон» для корветов и фрегатов ВМФ России. Согласно открытым данным, дальность стрельбы «Циркона» составляет около 400 км; максимальная скорость ракеты 4-6 Махов, а в ходе проведенных в апреле прошлого года испытаний скорость достигала восьми скоростей звука.

Наконец, одной из важнейших задач было и остается укрепление социальных гарантий военнослужащих и их семей. Сейчас экономика восстанавливается, и у России появились дополнительные ресурсы для этого. Поэтому будет продолжена работа по развитию медицинского обслуживания военных, строительству жилья и развитию инфраструктуры военных городков. 

Несмотря на очевидные успехи, противников выделения внушительных бюджетов на оборону по-прежнему немало. Но если разобраться, работа по гособоронзаказу в рамках ГПВ – это не только переоснащение армии, но и доходы населения в виде оплаты труда, доходы государства в виде налогов и доходы бизнеса в виде прибыли. По сути, средства, вложенные в финансирование армии, превращаются в государственные инвестиции, обеспечивающие развитие самых разных отраслей экономики, да и  целых регионов страны. Они гарантируют рост научно-технических и  производственных возможностей предприятий промышленности, повышение их технологического уровня и реально увеличивают количество рабочих мест, занятых специалистами с  высокой квалификацией. Так что каждый рубль, потраченный на военных, оборачивается не только физической, но и экономической безопасностью.

Ася Романовская

Вернуться